Глава 12. Панч и Джуди

Гобболино постарался как можно скорее выбраться из города, и вскоре он уже трусил по сельской дороге вдоль живых изгородей.

Часто котенок останавливал прохожих и вежливо спрашивал:

— Простите, сударь или сударыня, скажите, пожалуйста, вы не видели на этой дороге труппу кукольников с Панчем и Джуди? – и часто получал ответ:

— Как же, как же, мой славный кис, были здесь такие. Они выступали на этом зеленом холме, за деревней. Если будешь идти не слишком медленно, ты их нагонишь.

И Гобболино торопился изо всех сил, чтобы попасть в следующую деревню, потом в следующую, и в следующую, и в следующую.

И, входя в каждую деревню, котенок спрашивал:

— Простите, не было ли здесь недавно труппы кукольников с Панчем и Джуди?

А ему неизменно отвечали:

— Как же, как же, мой славный кис, они здесь вчера были. Если будешь идти не слишком медленно, ты их нагонишь.

И наконец он увидел вдалеке под деревом кучку людей, полосатую ширму и пестрые фигурки Панча и Джуди.

Но на этот раз никто не выступал перед нетерпеливыми зрителями. Артисты, грустные и понурые, сидели вокруг полосатого сундука-вертепа, кто-то закрыв лицо руками, а кто-то молча глядя в пространство. На них было очень жалко смотреть, и Гобболино сразу же спросил у одной из женщин, какое у них стряслось несчастье и не может ли он чем-нибудь помочь.

— Наш пес Тоби умер, — ответила ему женщина, смахнув слезинку. – А без него Панч и Джуди не могут давать представлений. Так что мы остались без куска хлеба.

— Да что вы! Какая жалость! – от души посочувствовал Гобболино.- А я как раз собирался вступить в вашу труппу и странствовать с вами по свету, но теперь, если труппа распалась, я вам едва ли понадоблюсь.

Женщина окинула его взглядом с головы до кончика хвоста. А потом окликнула одного из кукольников, который с мрачным видом штопал прореху в ширме.

— Денди! Денди! Иди сюда, посмотри-ка на этого котенка. Он просится к нам в труппу. Давай возьмем его, пускай он выступает вместо Тоби. Наденем на него воротник гармошкой, и кто там что поймет? Ну, увидят черную мордочку вместо белой, зато какие прекрасные голубые глаза! Может статься, что он нас всех выручит.

Кукловод Денди долго разглядывал Гобболино и наконец сказал:

— А почему бы и нет? С виду он достаточно красивый и умный котенок, а без Тоби мы не заработаем ни гроша. Ну как, маленький кот с голубыми глазами, если мы возьмем тебя к себе жить, ты обещаешь очень стараться?

— Я буду очень стараться, хозяин, — ответил счастливый Гобболино, и тогда жена кукольника надела на него бумажный воротник гармошкой и голубой камзол и подсадила его на сцену, где уже находились Панч, Джуди, полицейский и младенец.

С первого взгляда котенок им не очень понравился, и они встретили его в штыки. Но Гобболино вел себя так скромно, держался так кротко и приветливо и так часто спрашивал: «А как пес Тоби должен сыграть то-то и то-то?», что все четверо очень скоро сменили гнев на милость, и когда они отправились в соседнюю деревню, это была самая веселая и дружная компания в округе.

Стоило бродячим актерам с их полосатым сундуком показаться на деревенской улице, к ним сразу же сбегалась толпа:

— Смотрите Панч и Джуди! Панч и Джуди приехали!

Кукловод Денди останавливался за селом на зеленом лугу и готовил сцену для представления, очень скоро Панч и Джуди начинали выделывать свои трюки, а толпа покатывалась со смеху, но пса Тоби вызывали на бис чаще всех: «Тоби! Тоби! Покажите нам пса Тоби. Какой же он у вас умница! И какие у него прекрасные голубые глаза!»

Гобболино оказался таким хорошим актером и так вошел в роль, что шапка, которую в конце представления пускали по кругу, возвращалась, доверху наполненная серебряными монетами. У детей кукольника появились новые башмаки, у его жены – браслеты, а у него самого — желтый камзол.

— И все благодаря тебе, мой славный котенок! – говорил Денди, ласково почесывая Гобболино за ухом. – А что ты скажешь насчет того, чтобы остаться у нас навсегда? В конце концов, для кота моя труппа – это не такое уж плохое пристанище!

— Я с радостью останусь у вас навсегда, хозяин, — не задумываясь, отвечал Гобболино, потому что хотя после дворцовой роскоши его новое окружение казалось котенку немного странным, но лучшей жизни он для себя и пожелать не мог.

Ему нравилось наблюдать, как в каждой деревне собирается толпа у полосатых кулис. Он с радостью смотрел, как начинают смеяться дети, стоит только ему и Панчу показаться на сцене. И у него становилось особенно хорошо на душе, когда изможденные лица стариков и старух и озабоченные лица матерей озарялись улыбкой, потому что они, глядя на его трюки, забывали про свои заботы.

И правда, самое приятное – это приносить людям радость! – говорил себе Гобболино. Я буду очень доволен, если останусь в этой труппе навсегда, и меня будут звать Гобболино – театральный кот.

Котенок часто мечтал о том, чтобы маленькая принцесса увидела его на сцене. Он втайне надеялся, что в один прекрасный день их труппа окажется рядом с ее пансионом, или у ворот приюта, или возле дома лорда-мэра под окнами детской, где жили теперь четверо братьев. Но и без этого он был очень счастлив, особенно в те вечерние часы, когда актеры расставляли свои низенькие палатки вокруг костра, а Гобболино садился возле него, сложив лапы муфточкой под грудью, и смотрел в огонь, так же умиротворенно, как самая ухоженная домашняя кошка, сидящая у очага на кухне.

Наконец-то я обрел свой настоящий дом, говорил он себе. Кто бы мог подумать, что он окажется таким странным? Хотя какое это имеет значение? Я здесь, вот и все.

Но однажды они забрели в деревню, которая по сравнению с другими показалась котенку не очень приятной.

Дома в ней были серые и грязные. В садах не было цветов, зато буйно росли сорняки. Единственная улица была сплошь покрыта мусором, а мутный от ила пруд на деревенском лугу зарос ряской.

Кукловод Денди, как всегда, расставил на лугу за деревней полосатую ширму, но никто из местных жителей не выказал радости.

Какие-то хмурые дети брели из школы домой, они остановились, чтобы бесцеремонно и лениво поглазеть на приготовления кукольников, и ушли, но, видимо, сказали о них родителям, потому что, когда Денди уже готов был двинуться дальше, на луг стали медленно сходиться люди, они собирались в маленькие группки и молча ждали спектакля.

Кукольнику совсем не хотелось выступать перед такой неблагодарной публикой, но он, будучи человеком веселым и добросердечным, решил, что должен сделать все возможное, чтобы как-то подбодрить этих угрюмых и несчастных людей. Поэтому Денди велел Гобболино бить в барабан и поднял занавес.

В других деревнях если не родители, то дети всегда начинали хлопать в ладоши, но здесь ничего подобного не случилось.

Напротив, из толпы послышались грубые выкрики:

— Панч расквасил себе нос! У Джуди рваный передник! А посмотрите на Тоби! Где это видано, чтобы пес Тоби был черный?

— Не мешало бы им вымыть сцену! Да и хозяина заодно!

— Пса Тоби тоже хорошо бы поскрести мочалкой, авось побелеет! – добавил кто-то.

Тут все дети рассмеялись, но смех этот было не слишком приятно слушать.

И вдруг за спинами зрителей раздался чей-то скрипучий голос:

— Никакой это не пес! Это- кот!

У Гобболино шерсть встала дыбом от ярости, а тот же голос продолжил:

— Это кот, говорю я вам! И не просто кот, а ведьмин кот, если я еще не разучилась понимать, что к чему.

Зрители обернулись и уставились на уродливую старую каргу, которая прошамкала эти слова. Она стояла, опершись на палку, и злобно поглядывала по сторонам.

— Старуха Доббин! Старуха Доббин знает! Она сама – ведьма! – хором заорали дети.

Кукольник хотел прекратить представление, он стал торопливо опускать занавес, но дети не унимались.

— Ведьмин кот! Ведьмин кот! – скандировали они. – Снимите с него воротник! Дайте нам на него посмотреть!

Толпа расступилась перед старухой Доббин, и ее вытолкнули вперед.

— Эй, старая, поговори-ка с котом! – подзуживали дети. – Пусть он тебе что-нибудь скажет! Покажи нам, как вы с ним колдуете!

— Хе-хе! Да я тебя знаю! – проскрипела старуха, указывая на Гобболино пальцем. – Твою мать зовут Грималкин! Твою сестру Сутику отдали в ученье к ведьме на Ураганных горах. Пес Тоби выискался! Надо же – пес Тоби!

Отцы и матери детей сжали кулаки и с угрожающим видом двинулись на кукольника.

— Да как ты посмел привести ведьминого кота в нашу деревню? – кричали они. – Ты что, зла нашим детям желаешь? Он же может превратить их в мышей, жаб или мохнатых гусениц! Спасибо старухе Доббин! Без нее тут могло случиться невесть что! Эй, вы все, убирайтесь от нас, да поживее!

— Вон из деревни! Гоните их из деревни! – загалдели дети и начали подбирать с земли камни и палки. Кукольник понял, что крестьяне не на шутку обозлились и задерживаться здесь опасно, а потому стал торопливо собирать вещи.

Гобболино, уже без плоеного воротника, изо всех сил пытался хоть что-то объяснить жителям деревни, но никто из них, кроме старухи Доббин, не хотел его слушать.

— Э, нет, несчастный ты простачок, ничего у тебя не выйдет, — прошамкала она, когда Гобболино кончил рассказывать свою историю. – Нигде ты надолго не задержишься. Ведьмин кот он ведьминым котом и останется. И не видать тебе дома твоей мечты, пока от усов у тебя отлетают искры.

— Я встретил на свете немало добрых людей, — твердо сказал Гобболино. – И я уверен, что когда-нибудь найду тот дом, который ищу.

— Этому не бывать! – воскликнула старуха ведьма. – Не сегодня, так завтра ты поймешь, что я сказала тебе правду. Уютная кухня и коврик у камина! Ха-ха-ха! Не дождешься ты этого, ведьмин котенок.

Прекрасные голубые глаза Гобболино наполнились слезами, но ему некогда было размышлять над словами старухи Доббин, потому что кукольник вскинул на плечи свой полосатый сундук и зашагал по дороге, а следом за ним потянулись деревенские мальчишки – они свистели, улюлюкали и выкрикивали такие гадости, что было противно слушать.

Мальчишки не отставали и не умолкали, пока труппа не дошла до соседней деревни, поэтому кукольник не рискнул там останавливаться, хотя само место всей труппе очень понравилось. Несмотря на усталость, артистам пришлось отправиться в другое село; они оказались там затемно, разбили лагерь и заночевали.

Их пробуждение было приятным: яркое солнце освещало свежепобеленные дома, окруженные садиками, где пестрели цветы. Дети в этой деревне были розовощекие, в нарядных передничках. Кукловод поставил на зеленой лужайке свой полосатый сундук, но с удивлением увидел, что дети жмутся и мнутся, не решаясь подойти поближе.

— Не хотите ли посмотреть представление? – окликнул их Денди.

— Нам сказали, что у вас в труппе никакой не пес Тоби, а ведьмин кот, — ответили дети, которые явно боролись с соблазном. – Наши мамы сказали, что он нас исцарапает, а отцы велели нам идти прямо в школу. Нам было сказано нигде не останавливаться.

И они убежали. На лугу не осталось никого, никто не хотел смотреть на Панча и Джуди, так что очень скоро кукольник сложил вещи и снова тронулся в путь.

Но та же картина повторилась в следующей деревне и повторялась во всех других деревнях. Слух о том, что у кукловода Денди – ведьмин кот, разносился по округе быстрее ветра, он опережал артистов, и на их спектакли никто не шел.

— Ничего не поделаешь, хозяин, — сказал Гобболино, когда в седьмой по счету деревне у них не оказалось зрителей. – Если я еще задержусь у вас, вы останетесь без куска хлеба. Вам надо искать нового пса Тоби, а мне – новый дом. Мой почтенный хозяин, мне очень, очень жаль, что я навлек на вас так много неприятностей. Но я не виноват, что родился в ведьминой пещере, я сам от этого страдаю. Прощайте, мой любимый хозяин, и всяческой вам удачи. И пусть вам поскорее улыбнется судьба!

У добросердечного кукловода по щекам потекли слезы, но в конце концов он согласился, что Гобболино прав. На прощание он обнял и поцеловал котенка, а потом Гобболино долго сидел и смотрел вслед труппе, которая медленно уходила по пыльной дороге – без него.

Почему, почему я родился ведьминым котом? Почему? Зачем? – в который раз спросил себя Гобболино, когда артисты исчезли из виду. Лучшего дома, чем у этих добрых и милых людей, я и пожелать не мог, так нет же! Все оборачивается против меня, и – о Господи! – что же теперь со мной будет?